Дело Луиджи Манджоне, 26-летнего молодого человека, который, как утверждается, убил генерального директора страховой компании United Healthcare Брайана Томпсона на улице Манхэттена, стало одной из главных тем обсуждения в Соединенных Штатах. Хотя многие детали еще предстоит прояснить, реакция различных слоев общества поднимает фундаментальные классовые вопросы.
Начнем с того, что Мировой Социалистический Веб Сайт (МСВС) осуждает мстительное преследование в отношении Манджоне, которому было отказано в освобождении под залог и который обвиняется в терроризме, что повышает вероятность смертной казни. Мы требуем, чтобы Манджоне, который, по всей видимости, страдает серьезными проблемами со здоровьем, был освобожден под залог и получил необходимую ему медицинскую помощь.
Реакция корпоративных олигархов и их подручных СМИ, сочетающая злобное отношение к Манджоне лично с моральным возмущением по поводу его предполагаемого насилия, является крайне лицемерной. Всего через несколько дней после убийства на Манхэттене СМИ единодушно восхваляли террористическое убийство российского генерала Игоря Кириллова на улицах Москвы — акт, который приближает мир к грани ядерной войны.
Американское капиталистическое общество, находящееся в смертельном кризисе, «питается плотью и пьет кровь», цитируя описание истерии времен Первой мировой войны адвокатом по гражданским правам Кларенсом Дэрроу. Сотни тысяч людей были убиты в войнах, поддерживаемых США, на Украине, в Газе, Сирии и других странах. Новая администрация Трампа готовит политическое насилие в масштабах, невиданных ранее в американской истории.
Сказав это, мы категорически выступаем против тех, кто считает Манджоне своего рода героем-мстителем. Любое чувство удовлетворения от того, что Томпсон «получил по заслугам», является ретроградной и даже вредной реакцией, персонифицирующей то, что, в конечном счете, является проблемой, которая может быть решена только на основе социальной борьбы рабочего класса.
Значительная общественная поддержка того, что, как утверждается, сделал Манджоне, отражает глубоко укоренившуюся тенденцию в американской общественной жизни, которая сама по себе пропагандируется корпоративными СМИ в противовес классовому сознанию, — прославление крайнего индивидуализма.
О мотивах, стоящих за убийством, станет известно позже. Однако никогда нельзя судить о поступке по субъективным намерениям, а, скорее, по тому, с какой перспективой он совершается, и по тому влиянию, которое он оказывает. Что касается последнего критерия, то убийство Томпсона ничего не меняет, за исключением того, что жена и двое детей 50-летнего менеджера остались без мужа и отца, а самому Манджоне грозит длительный тюремный срок и даже смертный приговор.
По большому счету, Томпсон — мелкая сошка для американского капитализма, и его уже быстро заменили. Очевидный мотив и сочувствие Манджоне напоминают знаменитую сцену из романа эпохи Великой депрессии Гроздья гнева, где бедный фермер спорит с водителем трактора, который собирается снести его дом, и пытается решить, кого застрелить, чтобы предотвратить это:
[Водитель:] «Я тут ни при чем. От меня ничего не зависит. Не выполню распоряжения — выгонят с работы. А ты… ну, положим, ты меня убьешь. Тебя повесят, а до того, как ты будешь болтаться на виселице, сюда придет другой тракторист и свалит твой дом. Не того ты собираешься убивать, кого нужно.
— Это правильно, — говорил арендатор. — А кто так распорядился? Я до него доберусь… Вот кого надо убить.
— Опять ошибаешься. Он сам получил такой приказ от банка. Банк сказал ему: «Всех выселить, не то слетишь с работы».
— Значит, директор банка… Или правление. Заряжу ружье и пойду в банк.
Тракторист говорил:
— Мне один рассказывал — с были такие: «Добейтесь доходов с земли, иначе мы вас прихлопнем».
— Где же конец? В кого тогда стрелять? Прежде чем подохнуть с голоду, я еще убью того человека, который довел меня до голодной смерти.
— Не знаю. Может, стрелять и не в кого. Может, люди тут не виноваты. Может, верно ты говоришь, что земля сама ими распоряжается. Во всяком случае, я тебя предупредил.
— Надо подумать, — говорил арендатор. — Нам всем надо подумать, как быть дальше. Должен же быть способ положить этому конец. Это ведь не молния, не землетрясение. Кто творит нехорошие дела? Люди. Значит, это можно изменить.
Основной задачей нашего времени является экспроприация United Healthcare и других крупных корпораций рабочим классом в ходе социалистической революции, а не «месть» отдельным руководителям. Это требует создания революционной партии в рабочем классе, способной поднять уровень его классовой сознательности и организованности до уровня этой исторической цели.
Недавние и продолжающиеся забастовки работников Amazon, Boeing, Canada Post и других компаний являются первыми толчками в преддверии массового всплеска классовой борьбы при новой администрации Трампа. Исход этой борьбы будет зависеть от того, в какой степени этот спонтанный подъем превратится в сознательное международное движение против капитализма, и от того, насколько рабочие смогут самостоятельно организоваться против профсоюзных бюрократов, являющихся индустриальной полицией под контролем корпораций.
Марксисты выступают против индивидуального насилия, потому что оно прямо противоречит вышеуказанному подходу, как мы объясняли ранее. Оно подменяет действия класса действиями отчаявшихся, разгневанных индивидуумов, в основном из числа молодежи среднего класса.
В противоположность этому подходу широкие слои псевдо-левых открыто прославляют Манджоне. Типичным является заголовок в газете Спартаковской лиги, радикальной группировки среднего класса, отколовшейся от троцкизма более 50 лет назад, который гласит: «Контрпродуктивно, но не преступно: Свободу Луиджи!» В статье поощряются наихудшие инстинкты личной мести и жажды крови, приветствуются «смелые, решительные и отважные» действия Манджоне и при этом выражается сочувствие желанию «прикончить миллионера-кровососа». Хотя это может быть «смело и решительно», но в том, чтобы выстрелить в спину безоружному человеку, определенно нет ничего отважного.
Критикуя предполагаемые действия Манджоне только как «нецелесообразные», они затем категорически заявляют, что убийство «определенно не было преступлением с точки зрения рабочего класса».
В действительности, именно с точки зрения интересов рабочего класса это убийство было очень преступным. Сами спартакисты признают: «Возможно, что другие будут вдохновлены этим поступком и выберут тот же путь — путь пустой траты потенциально революционного человеческого материала». В этом заявлении они, по сути, принимают на себя ответственность за столь ужасную трагедию. Вместо того, чтобы пытаться извлечь необходимые уроки и обучать рабочих, спартакисты приспосабливаются к политической путанице и помогают ей усиливаться.
Их поддержка Манджоне напоминает о пропаганде самоубийства протестовавшего против геноцида Аарона Бушнелла в начале этого года. Бушнелл покончил с собой в знак протеста, в то время как Манджоне убил другого, тоже в знак протеста. Но что у них общего, так это абсолютная политическая бесполезность их действий. Буржуазию не тронут ни самосожжение, ни убийство одного из ее топ-директоров.
Спартакисты лишь на словах поддерживает марксистскую оппозицию «терроризму», объявляя это второстепенной проблемой. На самом деле, она является ключевой, не в последнюю очередь потому, что разоблачает спартакистов и других как беспринципных оппортунистов.
В отличие от буржуазного использования термина «терроризм» для демонизации всех форм сопротивления, марксистское использование этого термина всегда имело более конкретное значение, — подмена мобилизации рабочего класса актами насилия против отдельных членов правящего класса. Марксисты всегда настаивали на том, что, несмотря на внешнюю видимость «радикализма», терроризм по своей сути является реформистской, даже консервативной перспективой «давления» на правящий класс с целью заставить его пойти на уступки.
Несомненно, многие из тех, кто поддерживает Манджоне, надеются, что его предполагаемые действия напугают страховые компании и заставят их снизить страховые взносы и расширить страховое покрытие. Но происходит обратное. Корпоративная Америка полна решимости сделать суровый пример из дела Манджоне, готовясь к повсеместной диктатуре и открытому олигархическому правлению при Трампе.
Политическая эволюция террористических группировок всегда следовала определенной классовой логике. В конце XIX века основатель русского марксизма Георгий Плеханов выступил против народнического движения, которое пыталось бороться с царизмом убийством высших чиновников, назвав их «либералами с бомбами». Эта характеристика подтвердилась десятилетия спустя, во время Октябрьской революции, когда их политические наследники из партии социалистов-революционеров выступили против революции и присоединились к царским офицерам в борьбе против большевиков в ходе Гражданской войны.
В более поздние времена многие бывшие радикалы 1960-х годов, которые поддерживали террористические взрывы и партизанскую тактику, заняли высокопоставленные политические и академические посты, в том числе Уильям Айерс из Weather Underground и бывший маоист, ставший членом Демократической партии, Ван Джонс. В Германии бывший «уличный боец» Йошка Фишер стал в конце 1990-х годов министром иностранных дел.
Спартакисты и псевдо-левое братство, к которому они принадлежат, пытаются направить поколение радикализованной молодежи в тупиковое русло реформистского «давления», которое не угрожает основам статуса-кво. Поступая таким образом, они помогли создать обстановку крайнего разочарования, в которой могло произойти убийство Томпсона.
Срыв массового движения не только проложил путь к переизбранию Трампа. Это также вынуждает уязвимые слои населения искать выход из положения с помощью личных «решений». Это особенно актуально для студентов и молодежи, к категории которых относится и Манджоне. Опросы показывают, что примерно 60 процентов молодых людей поддерживают его действия.
Но теперь, удвоив усилия после очевидного провала «давления» посредством протестов, псевдо-левые теперь поощряют «давление» посредством саморазрушительных актов мести.
Все те, кто продвигают кратчайшие пути и быстрые решения или отвлекают внимание от социальных решений в пользу личных, что бы они ни говорили о себе, политически дезориентированы и настроены пессимистично. Молодежи, которая ищет способ противостоять неравенству, эксплуатации и войне, мы говорим: поверните в сторону рабочего класса и стройте революционное движение, основанное на социалистических принципах! Не индивидуальная месть, а только рабочая власть может свести счеты с капитализмом.