Пакистан в последние недели серьезно пострадал от разрушительных муссонных наводнений, в результате которых погибло более 800 человек, а пострадавшими оказались миллионы людей. Хотя наводнения затронули все четыре провинции Пакистана, особенно сильно пострадали Хайбер-Пахтунхва (ХП) и Пенджаб, понеся наибольшие потери. В Пенджабе произошло самое сильное наводнение, а в Хайбер-Пахтунхве зафиксировано наибольшее число погибших.
Это тяжелейшее наводнение с 2022 года, когда 8 миллионов человек были вынуждены покинуть свои дома, а 2 миллиона жилищ было разрушено.
Текущие наводнения также затронули Индию, особенно ее приграничный штат Пенджаб. Более 350 000 человек в 1400 индийских деревнях остались без крова, сообщается о 46 погибших.
Как и в 2022 году, паводковые воды нанесли значительный ущерб посевам, скоту, школам, медицинским учреждениям и критически важной инфраструктуре, такой как мосты, дороги и энергосистемы.
Катастрофа усугубилась прорывами ледниковых озер, что связано с повышением температур и экстремальными погодными явлениями, обусловленными изменением климата, в отдаленном регионе Гилгит-Балтистан.
Службы здравоохранения в пострадавших от наводнения районах перегружены из-за растущего числа случаев таких заболеваний, как малярия, кожные инфекции и лихорадка. Многие сообщества остаются изолированными из-за заблокированных или поврежденных дорог, что затрудняет доставку помощи уязвимым группам населения.
Поскольку муссонные дожди, как ожидается, продолжатся, ситуация грозит стать еще хуже. Прогнозируется, что паводковые воды хлынут в реку Инд, угрожая обширным территориям в южной провинции Пакистана Синд.
В Пенджабе, самой густонаселенной провинции Пакистана, более 3,3 миллиона человек в 33 000 деревнях напрямую пострадали от наводнения. С тех пор как две недели назад реки Рави, Сатледж и Чинаб — притоки реки Инд — вышли из берегов, наводнение затронуло 3900 деревень в округе Музаффаргарх, одном из наиболее пострадавших районов Пенджаба.
В прошлый четверг, когда угроза наводнения нарастала в провинции Пенджаб, чиновники заявили, что в течение предыдущих 24 часов было эвакуировано более полумиллиона человек.
Тысячи спасателей на лодках участвуют в операциях по оказанию помощи и спасению, в то время как десятки тысяч человек ищут убежища в лагерях для пострадавших. Условия в лагерях описываются как ужасные. Согласно репортажу Al Jazeera, появившемуся в прошлую среду, житель деревни по имени Малик Рамзан предпочел остаться около своего затопленного дома, а не отправляться в лагерь для пострадавших, поскольку в лагерях отсутствуют элементарные удобства. «Еду не доставляют вовремя, и с нами обращаются как с попрошайками», — сказал Рамзан. Согласно репортажу, условия в лагерях «очень плохие: нет чистой питьевой воды, нет нормальных туалетных удобств, плюс к тому очень жарко и влажно», что способствует обезвоживанию. Все это увеличивает угрозу эпидемии инфекций, передающихся через воду.
Марриюм Аурангзеб, которая занимает несколько постов в правительстве Пенджаба от Пакистанской мусульманской лиги (Наваз), включая планирование и развитие, а также охрану окружающей среды и изменение климата, сказала на пресс-конференции 31 августа: «Это самое большое наводнение в истории Пенджаба. Впервые на трех реках — Сатледж, Чинаб и Рави — наблюдается такой высокий уровень воды».
С населением около 128 миллионов человек Пенджаб является сельскохозяйственным центром Пакистана и его главным производителем пшеницы. Мухаммад Амджад, 45 лет, фермер, выращивающий рис и картофель в Чиниоте, рассказал Reuters 1 сентября: «Тринадцать из моих 15 акров уничтожены, и наш рис полностью негоден. Женщины и дети эвакуированы. Мужчины остались охранять то, что осталось». Некоторые потеряли свой единственный источник дохода. Амиш Султан, 50 лет, сказал: «У меня есть 10 буйволов. Они настолько слабы, что для моих детей не осталось молока, не говоря уже о продаже. Я раньше зарабатывал от 100 000 до 150 000 рупий в месяц. Эта стабильность ушла».
Пакистанские власти вяло отреагировали на катастрофу, в очередной раз демонстрируя безразличие и пренебрежение к жизням рабочих и сельской бедноты. Хотя крупные наводнения происходят все чаще, правительства на национальном и провинциальном уровне не сделали практически ничего для улучшения мер контроля за водосбором бассейна Инда.
Наводнения 2022 года в Пакистане были одними из самых смертоносных и масштабных в истории страны, затронув около 33 миллионов человек и вынудив покинуть свои дома более 8 миллионов. Наводнения унесли жизни более 1700 человек, причинили экономические потери, превышающие 30 миллиардов долларов, и способствовали росту доли пакистанцев, живущих в бедности, на восемь процентных пунктов в период с 2020 по 2024 год, — с 17,1 процента до 25,3 процента. В 2010 году наводнения также опустошили Пакистан, убив почти 2000 человек, затронув около 20 миллионов и вызвав крупный гуманитарный кризис.
Демонстрируя полную неподготовленность правительства, Васим Хамад Синдху, заместитель комиссара (глава города) в Мултане, крупном городе на восточном берегу реки Чинаб в Пенджабе, сказал: «Вода прибывает в больших количествах, — мы не можем бороться с ней; мы не можем остановить ее». Игнорируя необходимую подготовку к наводнениям для спасения жизней и средств к существованию трудящихся, пакистанское правительство отдает приоритет военным расходам. Оно недавно объявило о 20-процентном увеличении оборонного бюджета на 2025–26 финансовый год, повысив его до 2,55 триллиона рупий (9 миллиардов долларов).
Индийские СМИ сообщили, что в последние недели Нью-Дели по дипломатическим каналам послал Исламабаду три предупреждения о наводнении в качестве «жеста гуманизма», несмотря на приостановку участия Индии в Договоре о водах Инда (IWT).
65-летний договор был приостановлен премьер-министром Индии Нарендрой Моди и его индуистско-шовинистским правительством под контролем Бхаратия Джаната Парти (БДП) в качестве составной части их воинственного ответа на террористическую атаку 22 апреля в контролируемом Индией Кашмире, в результате которой погибло 26 туристов. В то время как Пакистан отрицал любую причастность к нападению и призывал к организации международного расследования, Индия объявила Исламабад виновным. 7 мая она нанесла ракетные удары по территории Пакистана, спровоцировав четырехдневную приграничную войну, которая поставила две ядерные державы на грань полномасштабной войны.
Пакистанские чиновники утверждают, что отказ Нью-Дели передать им достаточно быстро подробную информацию об уровне воды в притоках реки Инд подорвал их усилия по контролю за наводнениями. Министр планирования Пакистана Ахсан Икбал рассказал Reuters: «Мы могли бы справиться лучше, если бы у нас была лучшая информация».
Прорыв паводковых вод через шлюзы плотины на реке Рамджит также привел к предположениям, что Индия, возможно, намеренно усугубила кризис. Нью-Дели категорически отрицает это, говоря, что нахлынувшая вода прорвала плотины, и что теперь Индия пытается контролировать поток воды на месте вверх по течению благодаря плотине Ранджит Сагар.
Что бы ни говорил Нью-Дели, если бы Договор о водах Инда все еще действовал, он обеспечивал бы тесное сотрудничество и непрерывный обмен информацией между Индией и Пакистаном на фоне повышения уровня воды, угрожающего жизням и средствам к существованию людей в обеих странах. Ныне приостановленная Постоянная комиссия по Инду, состоявшая из комиссаров обеих стран, предусматривала регулярный обмен данными и обсуждение вопросов управления водными ресурсами. Этот обмен информацией в прошлом помогал управлять уровнем воды в Инде — для предотвращения наводнений, орошения и производства электроэнергии — даже в напряженных ситуациях.
Хотя Индия и Пакистан заключили 10 мая шаткое перемирие, Индия продолжает действовать в рамках приостановки действия Договора о водах Инда. Моди и его главный приспешник, министр внутренних дел Амит Шах, неоднократно клялись, что Нью-Дели не вернется к участию в договоре без — по крайней мере — переговоров с целью сделать его более выгодным для Индии.
Угрозы в адрес Пакистана и хвастовство военной мощью Индии были ключевыми темами выступления Моди 15 августа по случаю Дня независимости. Находясь на Красном форте в Дели, он заявил, что Индия одержала великую победу в ходе операции «Синдур», — своей незаконной четырехдневной воздушной войне против Пакистана; провозгласил, что Индия отныне не будет проводить различия между «теми, кто питает и укрывает терроризм, и теми, кто наделяет террористов полномочиями». Он также поклялся, что Индия не будет запугана «ядерным шантажом». Другими словами, Нью-Дели будет агрессивно преследовать свои интересы, даже рискуя спровоцировать полномасштабную ядерную войну.
Это сопровождалось заявлением, что Договор о водах Инда фактически мертв. Моди назвал договор «несправедливым» и провозгласил: «Воды Индии принадлежат Индии и индийским фермерам. Никто не может отнять наши воды». Еще больше подчеркивая воинственные намерения Индии, Моди провозгласил: «Кровь и вода не могут течь вместе».
Действуя на основании жалобы со стороны Пакистана, Постоянная палата третейского суда (ППТС) в Гааге постановила в решении, вынесенном 8 августа, что Индия не может в одностороннем порядке приостанавливать или держать «в подвешенном состоянии» Договор о водах Инда. ППТС также утвердила, в соответствии с договором 1960 года, право Пакистана на неограниченное использование вод рек Инд, Джелам и Чинаб, известных как западные реки. Пакистан сильно зависит от этих рек, которые берут начало в Китае, но протекают через контролируемый Индией Кашмир, — как для орошения, так и для производства электроэнергии. Индия, как постановила ППТС, должна позволить этим водам течь в соответствии с условиями договора и не имеет права строить гидроэнергетические проекты, основанные на ее собственном толковании «идеальных» инженерных практик.
Нью-Дели гневно отверг все это, настаивая на том, что Индия действует в интересах своей национальной безопасности и никогда не соглашалась на подчинение юрисдикции ППТС. Пресс-секретарь министерства иностранных дел Рандхир Джайсвал заявил, что Нью-Дели «никогда не принимал законность, легитимность или компетенцию» ППТС в этом вопросе, — давая понять, что правительство Моди готово идти по пути эскалации напряженности даже перед лицом воинственных предупреждений со стороны правительства и военных Пакистана о том, что попытка Индии использовать истоки Инда для удушения экономики Пакистана закончится войной.
Эти события подчеркивают полностью реакционный характер раздела тогдашней Британской Индии в 1947 году на мусульманский Пакистан и индуистскую Индию. Любое рациональное решение проблем наводнений и распределения воды — проблем, которые становятся все более острыми из-за повышения температур, засухи и других последствий изменения климата, — требует планирования в масштабах всего субконтинента, что невозможно из-за геополитического соперничества между коррумпированными капиталистическими элитами Индии и Пакистана.
Напряженность между Индией и Пакистаном остается на точке кипения, поскольку обе страны продлили запреты на коммерческие авиаперелеты в воздушном пространстве друг друга до 24 сентября, впервые введенные после нападения 22 апреля в Пахалгаме. Тем временем гонка вооружений усиливается. 20 августа Индия успешно испытала Agni-V, межконтинентальную баллистическую ракету средней дальности, способную нести более 1000 кг ядерных или обычных боезарядов на расстояние 5000 км на гиперзвуковых скоростях около 30 000 км/ч. Это событие произошло ровно через неделю после того, как Пакистан объявил о создании нового Командования ракетных войск армии для устранения «стратегических пробелов», в частности, способности «наносить удары по врагу с любого направления» вплоть до применения тактического и стратегического ядерного оружия.
Обе страны обменялись словесными нападками во время встречи Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) на прошлой неделе. Нацеливаясь на Пакистан, но не упоминая его по имени, Моди поклялся, что Индия не успокоится, пока «терроризм» не будет искоренен, добавив, что нападение в Пахалгаме «было не только нападением на душу Индии, но и вызовом для всех тех, кто верит в человечность». Премьер-министр Пакистана Шахбаз Шариф, выступая на той же сессии, сказал: «Мы ожидаем, что страны-члены ШОС будут соблюдать все двусторонние договоры», включая «беспрепятственный доступ к причитающейся доле воды в соответствии с существующими договорами».