11 сентября премьер-министр Эфиопии Абий Ахмед официально открыл «Великую эфиопскую плотину возрождения» (GERD) — мегапроект стоимостью в 5 миллиардов долларов, который строится с 2011 года. Эксплуатация началась в феврале 2022 года, при этом водохранилище постепенно заполнялось благодаря массивной бетонной плотине.

Плотина шириной 1,8 км и высотой 145 метров, пересекающая участок Голубого Нила в западной части Эфиопии, в 30 км от границы с Суданом, удерживает почти вдвое больший объем воды, чем китайская плотина «Три ущелья». В то время как последняя в основном является проектом по управлению водными ресурсами для бассейна Янцзы в Китае, GERD, которая влияет на поток Нила в направлении Судана и Египта, была спроектирована как гидроэлектростанция, крупнейшая в Африке.

Ожидается, что она будет производить около 5,15 ГВт электроэнергии, что более чем вдвое превышает нынешнюю электрогенерацию в Эфиопии, — в условиях, когда почти половина из 130 миллионов жителей страны живут без электричества. Это позволит Эфиопии экспортировать электроэнергию в Кению, Танзанию и Джибути на сумму 427 миллионов долларов экспортной выручки в этом финансовом году, в конечном итоге принося 1 миллиард долларов в год.

Абий заявил по завершении строительства плотины в июле: «Нашим соседям вниз по течению, Египту и Судану, наше послание простое: плотина Возрождения — это не угроза, а общая возможность». Но плотина, которая обладает потенциалом, способным изменить жизни миллионов людей в Эфиопии, Африканском Роге и Восточной Африке, погрязла в токсичной геополитике.

Осуждая плотину как «экзистенциальную» угрозу для Египта, президент Абдель Фаттах ас-Сиси заявил, что он использует «все доступные средства для защиты интересов Египта».

Плотина Возрождения

В 2011 году, после революционного свержения египетского диктатора Хосни Мубарака, тогдашний премьер-министр Эфиопии Мелес Зенауи объявил о строительстве «плотины тысячелетия», ныне GERD. Это решение вызвало возмущение в Египте, который зависит от Нила на 97 процентов в плане обеспечения водой — жизненной силы этой, в остальном пустынной, страны с населением 107 миллионов человек, — в особенности для сельского хозяйства. Около 80 процентов этой воды поступает из Голубого Нила, берущего начало в Эфиопии.

Египет осудил одностороннее решение Мелеса о строительстве плотины как нарушение международного права и пытался добиться ее отмены, но без успеха, после чего началась война слов. На фоне эскалации риторики с обеих сторон проект плотины стал известен как «африканская водная война». Отношения между двумя странами стали настолько отравленными, что опасения военного вмешательства Египта побудили Эфиопию установить российские и израильские системы противоракетной обороны около толстых стен водохранилища.

Каир опасается, что в засушливые времена, которые теперь стали повторяющимся событием, Эфиопия может сократить поток воды в Судан и Египет, ввергнув миллионы фермеров в нищету. Он указывает на договоры 1929 и 1959 годов, подписанные под диктатом Великобритании, колониального владетеля Египта и Судана, которые предоставили Египту право распоряжаться водами Нила и, согласно договору 1959 года, 66 процентов потока Нила, — в ущерб странам Голубого Нила и Белого Нила выше по течению.

Десятилетиями Египту удавалось использовать международную поддержку в сочетании с военными угрозами и дипломатическим давлением для сохранения своего контроля. Но страны вверх по течению отвергли договоры колониальной эпохи, заявляя, что они дают привилегии Египту и Судану за их счет. В 2010 году они приняли Рамочное соглашение о кооперации (CFA) для бассейна Нила, которое обязывает его подписантов использовать ресурсы реки «справедливым и разумным образом» и «достигать оптимального и устойчивого использования», защищая реку и уважая интересы друг друга. Согласно этому соглашению, CFA должно разрешать споры об использовании водных ресурсов Нила. Но годы переговоров не привели к соглашению относительно того, как они будут делить воду Нила, особенно во время засух.

Пока только Эфиопия, Руанда, Уганда, Танзания и Бурунди подписали соглашение, а Демократическая Республика Конго и Кения еще должны это сделать. Египет, Эритрея и Судан отвергли его с самого начала. Египет пытался передать дело в Совет Безопасности ООН в 2021 году, но безрезультатно. Сокращение потока Нила делает водоемкие культуры, такие как рис, основной продукт питания в Египте, нерентабельными и увеличивает стоимость орошения, угрожая продовольственной безопасности Египта.

После того как Египет пытался повлиять путем лоббирования на многосторонние институты, такие как Всемирный банк, с целью не финансировать плотину, Мелес обратился к банкам страны и народу Эфиопии для финансирования плотины за счет пожертвований, облигаций низкого номинала и вычетов из зарплаты государственных служащих. В результате почти все эфиопы имеют финансовую долю в плотине, а премьер-министр Абий использует проект как инструмент для разжигания национализма в попытке противостоять взрывоопасной этнической напряженности в регионах Тыграй, Амхара, Оромия и Афар.

Китайские банки предоставили часть финансирования для связанной с плотиной инфраструктуры, такой как линии электропередач. Тем не менее ограниченные инвестиции в передачу и распределение по гористой и каменистой местности страны привели к ненадежному электроснабжению новых промышленных парков Эфиопии и тех домохозяйств, которые подключены к сети, что делает массовый доступ к электричеству далекой мечтой.

Перестройка отношений в пределах Африканского Рога

И Эфиопия, и Египет искали дипломатическую поддержку у других стран бассейна Нила. При этом Египет искал поддержки у Судана, где Голубой Нил также является важным источником воды для сельского хозяйства, производства и потребления электроэнергии. Хотя у Судана давние исторические связи с Египтом, а также с Саудовской Аравией, в споре он периодически занимал сторону Эфиопии.

После превентивного военного переворота, который сверг многолетнего диктатора Судана Омара аль-Башира в апреле 2019 года, чтобы положить конец многомесячным массовым протестам и забастовкам с призывами к свержению правительства, суданское правительство сблизилось с Египтом, и обе страны ужесточили свои позиции в отношении создания GERD.

Объявление войны Абием против сепаратистов в провинции Тыграй в 2020 году перекинулось на суданский регион аль-Фашага — плодородный район, принадлежащий Судану, где эфиопские фермеры селились несколько десятилетий. По мере эскалации кризиса в Тыграе (2020-22 гг.) и напряженности из-за первых этапов заполнения водохранилища GERD, две страны обменивались обстрелами в пограничном конфликте с разной интенсивностью.

Среди присутствовавших на официальном открытии плотины были президент Кении Уильям Руто, председатель Комиссии Африканского союза Махмуд Али Юссуф и президент Джибути Исмаил Омар Гелле. Также присутствовал президент Сомали Хасан Шейх Махмуд, который сблизился с Египтом, готовясь принять египетские войска в Сомали для борьбы с исламистской группировкой Аш-Шабааб.

Египет и Судан отказались направлять своих представителей, выступив с совместным заявлением, предупредив, что плотина «нарушает международное право и будет иметь серьезные последствия для двух стран вниз по течению».

На недавних переговорах с командующим CENTCOM (Центрального командования) США генералом Майклом Куриллой ас-Сиси настаивал на том, что Нил для Египта является «вопросом национальной безопасности», и выразил свою признательность за усилия президента Дональда Трампа по посредничеству в соглашении. Трамп пообещал быстрое разрешение спора, заявив, что плотина «перекрывает воду, идущую по Нилу», который он описал как «очень важный источник дохода и жизни… отнять это будет довольно невероятно».

Амбиции Эфиопии в Красном море

Проект GERD переплетается с усилиями Эфиопии по получению доступа к порту на Красном море, усиливая напряженность с Сомали и Эритреей из-за вопросов национального суверенитета, водных споров, исторических пограничных споров и конкурирующих интересов крупных, а также региональных держав.

Эфиопия, штаб-квартира Африканского союза, движущая сила Африканского Рога и в течение долгого периода опора американского империализма в регионе, расположена на перекрестке между Африкой, Ближним Востоком и Средиземноморьем.

Красное море, жизненно важный глобальный торговый путь, соединяющий Азию и Европу, стало геополитической горячей точкой, привлекающей внимание международных военно-морских сил. США, Турция, Саудовская Аравия, Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Россия, Израиль и Китай — который оплатил железную дорогу Аддис-Абеба—Джибути в рамках своей инициативы «Пояс и путь» и получил значительный контроль над главным импортно-экспортным маршрутом Эфиопии, — все эти державы маневрируют для улучшения своих позиций, поддерживая соперничающие государства в регионе и конкурирующие фракции внутри них.

Будучи самой густонаселенной страной мира, не имеющей выхода к морю, Эфиопия зависит от соседних стран в предоставлении торгового доступа к морским просторам. При этом 95 процентов объема ее торговли проходит через Джибути, — после отделения Эритреи от Эфиопии в 1993 году после 30-летней войны Эритреи за независимость.

Два года назад Абий заявил, что Эфиопия хочет большего доступа к морским портам, назвав это «экзистенциальным вопросом», чтобы избежать чрезмерной зависимости от Джибути. Это маленькое государство отказало Эфиопии в запросе на военно-морскую базу, в то же время удовлетворив аналогичный запрос от Египта. Абий сказал, что хочет обсудить с соседними странами доступ к портам. Однако, по сообщениям, он «рассматривает все варианты» для достижения этой цели, наряду с увеличением военных расходов и закупку оборудования и военно-морского обучения посредством партнерства с Турцией и Францией, несмотря на отсутствие у Эфиопии выхода к морю.

Это вызвало тревогу в соседних государствах, особенно в Эритрее и Сомали, из-за исторической вражды и нерешенных территориальных споров. Эритрея назвала морские амбиции Эфиопии «безрассудными» и потребовала, чтобы Абий отступил, чтобы упредить любую попытку Эфиопии восстановить контроль над эритрейским портом на Красном море Асэб.

Это спровоцировало закрытие границ, прекращение полетов, разрыв дипломатических отношений и поддержку оппозиционных фракций в политически хрупких странах, что угрожает возобновлением братоубийственной войны в Тыграе. Около одного миллиона человек остаются перемещенными лицами, а десятки тысяч беженцев все еще не могут вернуться домой с момента окончания войны в 2022 году. Это знаменует собой распад мирного соглашения 2018 года между Эфиопией и Эритреей, которое принесло Абию Нобелевскую премию мира.

В январе 2024 года Эфиопия подписала меморандум о взаимопонимании с Сомалилендом, который отделился от Сомали в 1991 году и имеет длинную береговую линию на Красном море, пообещав признать его независимым государством в обмен на аренду 20-километрового участка его береговой линии около порта Бербера на 50 лет для создания военно-морской базы. Это вызвало возмущение в Сомали, Джибути и Эритреи, которые расценили это как агрессивный шаг и ответили дипломатическими контрмерами.

Египет воспользовался возможностью найти союзников против Эфиопии и предложил заменить эфиопские войска в новой Миссии Африканского союза по поддержке и стабилизации в Сомали, присоединившись к Эритрее и Сомали в обязательстве защищать суверенитет Сомали и сотрудничать по вопросам Красного моря, — что равносильно окружению Эфиопии враждебными странами.

Потребовалось вмешательство Турции, которая стала важным геополитическим игроком в регионе Африканского Рога, завязавшим тесные экономические связи с Аддис-Абебой и подписавшим соглашения о безопасности с Могадишо, чтобы две страны восстановили дипломатические отношения. При этом Эфиопия приостановила сделку и согласилась на условное признание территориального единства Сомали в обмен на компромиссное соглашение о морском доступе.

Открытие GERD Эфиопией и ее требование доступа к Красному морю отражают ее растущие экономические устремления и стратегическую уязвимость, которые угрожают дестабилизировать весь регион. С более фундаментальной точки зрения, эти проблемы укоренены в объективных структурных противоречиях, проистекающих из частной собственности на средства производства и устаревшей и реакционной системы национальных государств. Конфликты могут быть разрешены только путем продвижения к новой и более высокой форме глобального общества — международного социализма.